(Перевод В. Брюсова)
Гей ты, судьба! Нам изменив, ты нас свергаешь с высоты;
Ты останавливаешь вмиг коловращенье суеты.
От века зыблющийся мир на склоне скользком держишь ты,
Подставив меру зла, твердишь “Сыпь все заботы и мечты!”
Ах, колесо! Злодея ты лелеешь в доме золотом,
А честный должен подбирать объедки за чужим столом.
Ты в рыцари выводишь тех, кому б сидеть в хлеву свином,
Без заступа ты роешь ров и рушишь праведника дом.
Скажи: “Ты не права, судьба!” — и смех услышишь без конца.
За что ученых гонишь ты, а любишь злого иль глупца?
Из них ты делаешь вельмож, их ты доводишь до венца
И шлешь по горам и полям бродить за хлебом мудреца.
Теперь еще труднее нам, когда татарин сел на трон,
Всех обделил он, и воров поставил господами он.
Но ты ни с кем ведь не родня: вновь повернется ось времен,
Ударишь ты, и нет царя, исчезнет он, как утром сон.
Как верить, колесо, тебе, ведь ты не любишь никого!
Нет правды у тебя, нет клятв, нет совести, нет ничего!
Сегодня возведешь на трон, а завтра сокрушишь его,
Повергнешь в пепл и в прах, лишишь — честей, короны и всего.
Лишь, исподлобия взглянув, судьба хребет свой повернет —
Что тут бумага, что перо иль даже всадников сто сот!
Все терпят: от пинков судьбы и царь спины не сбережет.
Не сдержишь — стрелами тебя, и полетишь на дно высот!
Судья неправедный! Зачем ты правый презираешь суд?
Ты с правым во вражде всегда, а твой любимец — вор иль плут.
Ошибки чаще ты творишь, судьба, чем на земле весь люд;
Ты землю, море, небо — все заворожаешь в пять минут.
Невежда пред тобой велик, а мудрый головой поник,
И что кругом ты неправа, какой не вымолвит язык!
Но, слышу, мне судьба в ответ: “Не лай, как пес, пустой старик,
С тех пор как я — судьба, никто еще не лгал, как этот Фрик!”
— “Моя судьба, меня ты бьешь, ты — мой неправедный судья,
Но вспомни, что от бога все и власть — его, а не моя!”
Судьба еще: “Величит бог как бедняка, так и царя,
Хоть я — судьба, но вот тебе дать ничего не вправе я!
Бог повелит — ты будешь царь, я посажу тебя в чертог;
Бог не велит — и будешь ты скитаться нищим вдоль дорог”.
— “Судьба, я замолкаю: все — прекрасно, что дозволил бог;
Но, нашим по грехам, порой — армянский к нам создатель строг”.