ЗАДАНИЕ ВЫЧИСЛИТЕЛЬНЫМ МАШИНАМ И ТОЧНЫМ ПРИБОРАМ ВСЕГО МИРА

Вычисляете, все вычисляете...

А сосчитайте, за сколько мгновений
сколько крови из сердца девушки
приливает к ее смущенным щекам
и темоядерной вспышкою рдеет?
Что за космическое излучение
глаз затуманенных достигает,
когда наши взгляды внезапно
встретяться,
и эти лучи обоюдозоркие
опасны или полезны?

А то вычисляете, все вычисляете,
все вычисляете...

А подсчитайте, сколько тепла
наши ладони отдали детям,
их волосам шелковистым и пальчикам,
гибким станам наших возлюбленных,
острым плечам наших бабушек немощных,
и, подытожив, вычтите разность
отданного и полученного!

А то вычисляете, все вычисляете
да вычисляете...

И укажите, на скольких женщин
мужчина - хотя бы один из многих -
глядел с вожделением и корыстью,
на скольких с восторгом благоговейным
и на скольких с братскою нежностью?

И адреса обозначьте тех женщин,
с которыми нас судьба не столкнула,
хотя и могла бы свести на всю жизнь!
И назовите число детей,
наших детей, на свет не родившихся...

А то вычисляете, и вычисляете,
и вычисляете...

Мы еще толком не знаем даже,
почему человек смеется,
лишь человек, и никто другой.
Ну так сочтите количество смеха,
рассортируйте его по звуку
и объясните разницу между
хохотом и усмешкой...

Электрическим черепом всемогущим,
циклопическим глазом всепроникающим
разложите тоску и тот дым спрессуйте,
невидимый дым, который всегда
приходит с тоской и один уходит:
куда-то рассеивается, но куда?

А то все считаете, все считаете...

И назовите ближайшую дату,
когда угнетаемые народы
освободятся от угнетающих,
когда возмездие неизбежное
свершится именем справедливости.
Сколько веков уже, в Боге изверившись,
ждут этой даты жертвы насилий,
все еще верят, все еще ждут!
Вы, провозвестники нового века,
не окажитесь и вы химерой.
А то все считаете, вычисляете, прогнозируете...

И укажите число мостов,
страны связующих, по которым
хотели пройти мы, но не проходим
и не пройдем никогда...
И назовите число упований и грез,
названных этими именами
лишь потому, что они не сбываются.
И несомненным числом обозначьте
сомненья, с которыми мы созреваем,
а чаще всего до времени старимся.

И линию разочарованья найдите,
и хочется верить, что хоть она
не будет зигзагообразной.
И вместе с линией жизни нашей
найдите надежды обманутой линию,
он параллельны, а параллели,
кажется, не пересекаются.
И подсчитайте количество дней и ночей,
неисчислимо-бессчетных, пропавших бесследно
в очередях, походах и в чтенье газет
многоязычных, заглавными буквами чьими -
огненно-черными - каждое утро глазеют стволы
дальнеприцельных орудий, и душу сверлят
перископы
лодок подводных, и красную кровь превратить
в белую воду хотят водородные бомбы.

И подытожьте-ка, сколько урана взорвать
надо на этой земле, чтоб кора раскололась
и обнажилось ядро?
Вы должны подсчитать
и объяснить, от каких еще видов оружья
матери больше детей не сумеют рожать.

Если вы сможете все это точно учесть,
больше не будет нужды говорить об утрате
веры и бремени этой утраты.
Останется вам
лишь объяснить,
каким чудом
под бременем этой потери
мы не вонзились еще в эту землю,
как кол?!

И объясните по-дружески также, как часто
андерсеновский мальчик является в мир,
чтоб короли увидели, что они голы?
И, если можно, откройте нам, будьте добры,
как они ходят теперь:
наготу прикрывают
или по-прежнему голы, а тех, кто дерзнули
смотреть, -
жить заставляют с завязанными глазами?

И сопоставьте - бетховенская глухота
связана ли с возмущениями в атмосфере,
с мощными взрывами на потрясенной земле,
и, если связь существует, прошу, поясните,
что, современники, можем мы в будущем ждать:
множество новых бетховенов мир осчастливят
или количество глухонемых возрастет?

И подсчитайте еще напоследок, прошу вас,
как,
каким образом,
с помощью доброй машины какой,
может еще человек
оставаться и быть человеком
или же только теперь
Человеком пытается стать?