Армянская литература
Литература на древне- и среднеармянском.
Новоармянская литература :
>> Восточно-армянская литература [XIX в.].
>> Западно-армянская литература
Литература на древне- и среднеармянском.
Памятники Армянской Литературы могут быть подразделены на три разряда, соответственно трем периодам, различаемым в истории Армянского языка: древнеармянскому («грабарному»), среднеармянскому и новоармянскому. Однако ввиду того, что памятники среднеармянской письменности являются большею частью «грабаризованными», то есть находятся под влиянием древнеармянского языка («грабара») в грамматическом, лексическом и стилистическом отношениях, они могут быть рассматриваемы совместно с древнеармянскими. Значение древнеармянской литературы по преимуществу национальное; тем не менее благодаря ей мы имеем возможность ознакомиться с теми произведениями греческой и сирийской литератур, которые, будучи утрачены в подлинниках, сохранились в древнеармянских переводах. Далее особенно ценным является исторический отдел Армянской Литературы, заключающий богатый материал по истории Персии (начиная с аршакидского периода и кончая эпохою ислама), Византии, Грузии, арабского халифата, монголов и крестовых походов. Наконец следует отметить особенно тесную связь А. Л. с грузинскою (см.), благодаря чему выясняются взаимно известные историко-литературные факты той и другой (ср. работы акад. Н. Я. Марра, объединенные в серию, озаглавленную «Тексты и разыскания по армяно-грузинской филологии»). Наши сведения о составе древнеармянской письменности в высшей степени неполны: с одной стороны, мы почти ничего не знаем о лит-ой деятельности всего дохристианского периода истории Армении, т. е. до IV в. христ. эры; с другой — памятники А. Л., начиная с V в., нам также неизвестны в достаточной полноте — обстоятельство, находящееся, в значительной степени, в связи с гибелью многочисленных рукописей во время нашествий (арабов, монголов и др.), к-рым периодически подвергалась Армения. Однако и дошедший до нас рукописный материал далеко не приведен еще в надлежащую известность; обстоятельных каталогов рукописей (вроде каталога библиотеки венской конгрегации мхитаристов) еще не имеют многие А. книгохранилища.
О литературной деятельности, предшествующей V в. христ. эры, сохранились лишь отрывочные сведения; так мы знаем о существовании в древнейшей, языческой Армении официальных «Аннал», «Храмовых книг» и т. д. Известно нам и о существовании народной поэзии, а также групп народных певцов (рапсодов), продолжателями которых являются впоследствии так называемые «ашуги». Факт существования памятников письменности в дохристианскую эпоху находит себе косвенное подтверждение в известиях А. писателей об истреблении языческой литературы в первые годы принятия христианства; они же свидетельствуют о театральных постановках и т. д. — V в. христ. эры, получивший название «золотого века» древнеармянской литературы, является особенно знаменательным в истории Армении. Это был критический период в политическом отношении: персы свергли старую династию Аршакидов, и Армения подпала под власть византийских императоров и сасанидской Персии, с которой ей пришлось вести упорную борьбу в защиту своей национальности. С другой стороны, этот полный борьбы и напряжения период ознаменовался высоким подъемом духовных сил страны.
Месропом-Маштоцом был создан новый Армянский алфавит; были основаны новые школы. Для усовершенствования в науках и языках (греческом, сирийском) молодых людей отправляли в Константинополь, Александрию, Антиохию и другие ученые центры того времени. Вернувшись на родину, они занялись переводом «Священного писания» и выдающихся сочинений с греческого и сирийского, преимущественно духовного содержания. Трудами этих «переводчиков» (как они называются в истории Армянской Литературы) было положено начало национальному просвещению и созданию национальной литературы, прежде всего в целях эмансипации Армянского народа из-под культурного влияния сирийцев, под которым он находился со времени принятия христианства [в начале IV в.] и которое поддерживалось в политических целях Персией. Религиозный характер, который приняла, начиная с V в., древнеармянская литература, продолжал оставаться ее отличительным признаком и в последующие века вплоть до киликийской эпохи (см. ниже). Язык, выработанный писателями и грамматиками V в., остался образцом для всех последующих времен. Начиная с VI в., в литераурой деятельности Армении наступает реакция: усиленную работу сменяет затишье, продолжающееся до водворения в VII в. арабского господства. Эта смена благотворно отразилась на Армянском образованности, положив конец притеснениям, которые чинила сасанидская Персия, всячески препятствовавшая по соображениям политического характера культурным сношениям Армении с греческим (византийским) миром. С восстановлением политической независимости Армении, во второй половине IX в., в стране начинает оживать литературная деятельность. В этот период, по примеру V в., возрождается и переводческая деятельность: начинают переводить не только с греческого и сирийского, но и с арабского. Значительная роль в литературных занятиях приходится на долю многих монастырей. Обладая богатейшими рукописными собраниями, они являлись очагами, в которых культивировалась наука и которые представляли собою как бы высшую школу в стране. Падение Багратидов, в результате сельджукского нашествия, и связанная с ним потеря самостоятельности вызывают массовое эмиграционное движение, главным образом в Киликию, где происходит новое зарождение, на исходе XI века, Армянской государственности. Киликийская Армения приходит в тесное соприкосновение с западноевропейскими государствами, главным образом благодаря крестовым походам и обширным торговым сношениям с Венецией, Генуей и т. д. Под влиянием Запада вырабатывается своеобразная, приближающаяся к европейской, киликийско-армянская культура, литература и образованность. Если в предыдущие периоды Армянская Литература находилась под воздействием творчества византийских греков, сирийцев и арабов, то теперь присоединяется влияние латинского мира. Новые импульсы отражаются и на язык. Старый строй письменности, древнеармянский классический язык (так называемый «грабар», т. е. «письменный») уже не может претендовать на исключительное господство в литературе и науке: наряду с ним приобретает право гражданства среднеармянский литературный язык, базирующийся на живой, народной речи того времени. Этот среднеармянский язык становится основой зарождающейся литературы с ярко выраженным светским характером, в противоположность традиционной духовной письменности на древнеармянском языке. Так возникает например новый вид светской поэзии, являющейся как бы возрождением того древнейшего поэтического творчества языческой Армении, которое замирает в христианскую эпоху ее жизни (образчики среднеармянской лирики в русском переводе см. в сборнике В. Брюсова «Поэзия Армении», М., 1916). Среднеармянский язык находит себе широкое применение, начиная с киликийской эпохи, как язык научной литературы: на нем писались медицинские трактаты, памятники юридической литературы и т. д. К нему постоянно прибегали, когда имели в виду широкие круги населения. Так например мы имеем на среднеармянском многочисленные сборники наставительных рассказов, басен и т. д. (таковы так называемые «Сборники притч Вардана», прекрасно изданные, обследованные и переведенные акад. Н. Я. Марром). Иногда прибегали к среднеармянскому и историки. Весьма значительную часть древнеармянской литературы составляют памятники духовной письменности, как оригинальной, так и переводной: сочинения историко-богословского содержания; догматические трактаты и толкования на отдельные книги Ветхого и Нового заветов; труды полемические (между прочим, интересен трактат Езника Кохпаци, V в., в котором мы находим ценные данные относительно зороастризма) и агиографические (например биография составителя новой армянской азбуки Месропа, написанная в V в. Корюном); проповеди и слова, нередко образцовые с точки зрения ораторского искусства (напр. Иоанна Мандакуни, V в., Нерсеса Ламбронаци, XII в. и др.); произведения духовной поэзии (Григорий Нарекаци, X в., Нерсес Благодатный, XII в. и др.) и т. д. Отдельно заслуживает быть отмеченным обширный свод богослужебных канонов и гимнов, известный под наименованием «Шаракана», отдельные тексты которого принадлежат различным эпохам, начиная с V по XIV вв. (есть русский перевод проф. Н. О. Эмина, переизданный проф. К. Костаняном в 1914). Далее весьма значительный отдел древнеармянской литературы, особенно ценный сравнительно с соответствующими отделами других восточно-христианских литератур, представляет историография, отличающаяся наиболее самостоятельным характером. «Главное достоинство Армянских летописцев, которое ставит их выше других азиатских летописцев, — строгая правдивость и беспристрастие» (проф. К. Патканов). Отличительной чертой, общей Армянским историкам, является слабое отражение в их произведениях внутренней жизни страны. К числу наиболее ранних, нам известных, древнеармянских историков принадлежат: Павстос Бюзандаци (т. е. Фавст Византийский), Лазарь Парпеци и Егише, повествование которых по истории Армении обнимает период с половины IV в. по конец V. Егише, более поэт, нежели историк, оставил высокохудожественный труд, посвященный национально-религиозной борьбе Армении с сасанидской Персией.
Считавшаяся ранее работою V в. «История Армении» (русский перевод Н. О. Эмина, М., 1893; Г. Халатьянц, Арм. эпос в «Истории Армении» Моисея Хоремнского, М., 1896) горячего эллинофила, Моисея Хоремнского, в которой мы знакомимся с судьбами А. народа до падения аршакидской династии включительно, признается в настоящее время за труд более поздней эпохи (VII и даже VIII в.). В VII в. авторами исторических трудов являются Себеос (писавший о борьбе византийского императора Геракла с Персией) и др.: в VIII в. Гевонд оставил описание завоевания Армении арабами. Из историков X в. обращают на себя внимание: Моисей Каганкатваци (автор «Истории авган», т. е. кавказских албанцев, русский перевод К. Патканьяна, СПБ., 1861), Фома Арцруни (историк дома Арцруни — одного из главнейших феодальных родов Армении) и Католикос Иоанн VI (автор «Истории Армении», доведенной до своего времени). В XI в. писали: Степанос Таронеци — автор «Всеобщей истории» и его продолжатель Аристакес Ластивертци. Из последующих историков должны быть главным образом отмечены: в XII в. — Матвей Эдесский («История» за время от 952 по 1136, заключающая подробности касательно первого крестового похода), Мхитар Анеци (подробная «История» Армении к-рого, за исключением незначительного отрывка, к сожалению, утрачена) и др.; в XIII в. — Вардан Бардзырбердци (автор «Всеобщей истории», заключающей интересные данные относительно монголов), Киракос Гандзакеци (оставивший «Историю Армении», ценную материалами по этнографии монголов), Смбат (автор хронографической истории Армении и Византии, начиная с 951), хронограф Мхитар Айриванеци, Степанос Орбелян (написавший «Историю области Сюник») и др.; в XIV в. — Хетум, прозванный «историком» (автор хроники за время от 1076 по 1307), и др. В XV в. писали: Томас (Фома), Метцопеци (о Тамерлане и его преемниках) и др.; в XVII в. — Аракел Тавризский, оставивший описание одной из наиболее трагических эпох в истории Армении, а именно событий за первую половину XVII века.
Древнеармянская ученая литература обнимает преимущественно трактаты по философии, грамматике, риторике, математике, астрономии, географии, медицине и юридическим наукам. Из древнеармянских ученых особенно следует отметить переводчика и последователя Аристотеля — философа Давида Непобедимого [V в.] и энциклопедиста XI в. Григория Магистроса.
Библиография: Назарианц, Беглый взгляд на историю гайканской (т. е. А.) лит-ры до конца XIII столетия, «Учен. зап. Каз. университета», кн. 1, 1844; Его же, Обозрение гайканской письменности в новейшие времена, там же, кн. 2, 1846; Патканов Н. П., Очерк истории древнеармянской лит-ры, «Всеобщая история лит-ры» под ред. В. Корша, т. I, СПБ., 1880; Труды Зарбаналяна Г. (на А. яз.) и др.; Somal, Quadro della storia letteraria di Armenia, Venezia, 1829; Neumann H., Versuch einer Geschichte der Armenischen Literatur, Lpz., 1836.
Л. Мсерианц
НОВОАРМЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА - отличается от древне- и среднеармянской не только по содержанию, но и по языку, вернее по языкам, так как соответственно политическому раздроблению Армении в ней вырабатываются два литературных языка — восточно-армянский и западно-армянский, а в связи с этим надлежит говорить уже о двух видов Армянской Литературы нового периода [в частности XIX века]: восточно-Армянская Литература на литературном языке русских армян и западно-Армянская Литература турецких армян. Последняя зарождается ранее первой, появляясь прежде всего в армянских колониях, главным образом в Венеции, где уже с самого начала XVIII в. существует религиозно-научное «братство мхитаристов», сделавшееся центром армянских филологических студий и армянского книгопечатания; позднее, в XIX в., центром западно-Армянской Литературы становится Константинополь.
ВОСТОЧНО-АРМЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА [XIX в.].
XIX в. в культурной истории армянского народа можно характеризовать как период, когда церковь утрачивает свою руководящую общественную роль, а на смену ей выдвигается другая сила — национальная буржуазия, выросшая в колониях (Тифлис, Баку, Астрахань, Нахичевань н/Д., Москва), в руки которой и переходит руководящая роль в области литературных явлений; литература принимает светский характер и становится выразительницей идеологии, чаяний и устремлений национальной буржуазии; при этом и здесь можно различить два периода: период возникновения крупной буржуазии [начиная с первой половины XIX в.] и период, когда на политическую арену выступает средняя буржуазия [конец XIX в.]; этот последний период собственно продолжается и вплоть до революции 1917, после которой социальный субстрат Армянская Литература совершенно меняется. Начиная с 1920, быстро растет новейшая, советская Армянская Литература, резко отличающаяся от своей предшественницы. Новая Армянская Литература за все время своего существования проникнута гражданскими устремлениями. Уже у первого представителя и родоначальника новой восточно-Армянскойлит-ры, Хачатура Абовяна [?-1848], мы встречаем гражданские мотивы. Абовян входил в тот круг передовых армянских интеллигентов, центром которого впоследствии [в 50-х и 60-х гг.] стал издававшийся в Москве журнал «Гюсисапайль» (Северное сияние). Редактором «Северного сияния» был близкий друг Абовяна, профессор-ориенталист С. Назарьянц, познакомивший через свой журнал армянского читателя с рядом переводов из русской литературы (например с Лермонтовским «Демоном» в переводе Садатяна) и западноевропейских классиков. В «Северном сиянии» участвовал также Микаэл Налбандян — литератор, публицист и критик, находившийся в личном общении с Бакуниным и Герценом; за политическую деятельность он был сослан в Камышин, где и умер (в молодых еще годах) в 1866. Творчество Налбандяна во многих отношениях отражает русские литературные явления: в своих критических статьях он находится под прямым влиянием Белинского; знаменитое стихотворение «Свобода» написано в подражание Огареву; и наконец в сатире «Мнения глупцов о просвещении» он перелагает на армянский быт и яз. Кантемировскую сатиру «К уму своему или на хулящих учение». Его публицистическое сочинение под названием «Земледелие», с идеями физиократов и мелкобуржуазных социалистов, пользовалось большим успехом среди молодежи. К кружку Назарьянца принадлежал и поэт-шестидесятник С. Шах-Азиз (ум. 1908 в Москве), представитель гражданского направления в поэзии и опять-таки русского литературного влияния; в творчестве С. Шах-Азиза отразились, с одной стороны, байронизм (главным образом в поэме «Скорбь Леона»), а с другой стороны, влияния Пушкина, Добролюбова (под воздействием которого он в свою очередь написал свое «Милый друг, я умираю»), и особенно Некрасова (ср. перефразировку Некрасовского двустишия «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан» в словах Шах-Азиза «Прежде гражданин, а потом уже поэт»). Форму романа вслед за Абовяном развивает Перч Прошян [?-1907], которому принадлежит несколько бытовых романов (например «Сос и Вартитер», «Вопрос хлеба» и много др.), рисующих быт армянской деревни. К школе Абовяна принадлежит Х. Агаян, пользовавшийся популярностью в массах, и наконец крупнейший из романистов Армении Акоп Мелик-Акопян, более известный под псевдонимом Раффи) [1835–1888]. В 60-х годах выступает на поприще драматурга Габрэл Сундукиан. Г. Сундукиан — по происхождению из буржуазной семьи. Получил высшее образование в Петербурге, после чего поступил на государственную службу в Тифлисе. Его первые пьесы, рисующие быт тифлисских армян, обращают на себя внимание современников, тем более, что он пишет не на литературном языке, а на тифлисском диалекте. Его герои и героини — тифлисские ремесленники, купцы, купчихи. Глубокое знание быта дает ему возможность выводить законченные образы. До высокого мастерства он дошел в своей пьесе «Пэпо» (существует два русских перевода), в которой автор изобразил борьбу армянской буржуазии с бедным «кинто». Герой-бедняк Пэпо побежден: его везут в тюрьму. Но за побежденным остается моральная победа. Перу Сундукиана принадлежат и другие, проникнутые юмором и драматизмом пьесы («Хатабала», «Супруги», «Разбитый очаг» и др.). Смело можно сказать, что в Армянской Литературе Г. Сундукиан занимает такое же место, как Островский в русской. Представителем реалистического романа следует считать беллетриста Александра Мовсесяна, писавшего и известного под псевдонимом Ширванзадэ . Ему принадлежат например: повесть «Пожар на нефтяных промыслах», «Дневник приказчика», рассказ «Артист», романы — «Честь», «Намус» — из быта глухой Шемахи, «Хаос», посвященный Баку, и наконец заслуживающий большого внимания роман из жизни армянской интеллигенции «Арсен Димаксьян». Жанр реалистического романа и характерный для Ширванзадэ элемент психологического анализа также могут рассматриваться как результаты влияния русской литературры. Ширванзадэ также написал несколько театральных пьес. Если крупнейшим представителем прозы этого периода Армянской Литературы считается Раффи, то соответствующей ему по значению фигурой в области поэзии, и отчасти прозы, является Рафаэль Паткаяан [1830–1892]. Как и ряд других армянских поэтов его поколения (Додохиан и др.), Рафаэль Патканян получил воспитание в Москве, в Лазаревском институте. Затем он учится в Дерптском университете и наконец снова в Москве. Здесь он организует литературный кружок под названием «Гамар-Катипа» (название составлено из инициалов трех участников кружка) и с 1855 издает пять книжечек «Поэтических и прозаических упражнений Гамар-Катипы». В них появляется его знаменитое стихотворение «Слезы Аракса», которрым Патканян и приобрел общенациональную известность. Путь его творчества является вместе с тем живой летописью тех надежд и последующих разочарований, которые связывались у армянской интеллигенции с русско-турецкой войной 1877–1878; последним аккордом здесь является сборник «Свободные песни», выпущенный в 1878. Здесь читатель встретит слезы отчаяния и проклятия по адресу Европы, предоставившей армян во власть «кровавого султана», и в то же время призывы не терять мужества. Перу Патканяна принадлежат и прозаические произведения, часть которых в художественном отношении представляет большую ценность (написана на нахичеванском диалекте).
Из прочих поэтов, современников Патканяна, можно отметить Георга Додохяна, автора популярного стихотворения «Ласточка» (переведенного на русский язык два раза). К следующему поколению писателей, деятельность которых приходится на конец XIX века, принадлежат поэты: Ованнес Ованнисьян [1864–], Ованнес Туманьян [1869–1923], Аветик Исаакиан [1875–] и Александр Патуриан (см.) [1865–1916].
Если у Патканяна содержание довлеет над формой и форма не представляет чего-либо самоценного, то у Ованнисьяна пожалуй впервые Армянской Литературе замечается вдумчивое отношение к технике своего искусства; его размеры и рифма строго выдержаны и в то же время обнаруживают близость к первоисточнику армянской поэзии — к народной песне. Этот контакт с народной поэзией, обусловивший (в противоположность оторванным от родной почвы вышеназванным поэтам) подлинно национальный характер стихов Ованнисьяна, простирается и на содержание: Ованнисьян дал поэтическую обработку некоторым древнейшим преданиям и песням (напр. легенде о царе Артавазде); в результате этого некоторые стихотворения Ованнисьяна поются народом уже на правах безымянной песни. Не менее близок к народному творчеству и О. Туманьян, повторивший в своих стихах ряд сюжетов народного творчества (легенд, сказок и т. д.), притом в простой и общедоступной форме, стоящей на грани детской литературы. Эпические поэмы Туманьяна — «Ануш», «Давид Сасунский» — и некоторые другие приобрели широкую популярность. Иной характер носит поэзия Исаакиана, корни которой лежат скорее в литературных традициях Западной Европы, с которой автор близко знаком, ибо провел много лет за границей. Это — представитель любовной лирики в Армянской Литературе; Цатурян же отражает влияние русской поэзии по преимуществу. Он выступал и как переводчик: им издана двухтомная антология из избранных пьес Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Кольцова, Никитина и Плещеева, и кроме того переводы из Тургенева, Мопассана и др. В начале XX в., именно в 1908, выступил со своим сборником «Грезы сумерек» молодой поэт Ваан Терян [1885–1920]; это крупнейшая величина, о чем достаточно говорит существование целой «школы Теряна». В 1912 Терян выпускает второй сборник стихотворений, ярко отражающий расцвет творчества поэта-лирика. Терян обнаруживает высокое поэтическое мастерство, превзойдя всех своих предшественников. В последние годы жизни он написал ряд стихотворений, в которых отразились его настроения как большевика. Терян стоит на грани двух эпох. Через него Армянская Литература переходит к современному ее состоянию. Его язык и стиль передаются молодому поколению советских поэтов. Между современной, советской и дооктябрьской Армянской Литературой — огромная пропасть. Доминирующими мотивами в дооктябрьской Армянской Литературе были: индивидуализм, шовинизм и национализм. Октябрьская революция произвела необычайный перелом в Армянской Литературе Лишь после Октября начинает свое летоисчисление пролетарская ветвь Армянской Литературы. Среди пролетарских писателей ряд литераторов с дооктябрьским литературным стажем. К этой группе относятся: Егише Чаренц, Арази, Азат Вштуни, Геворк Абов, Анушаван Вартанян. Из молодых пролет. писателей выдвинулись: Алазан, Аракси, М. Армен, Овик Меликян, Ануш, Н. Дабагян и др. С революционными поэмами выступил Егише Чаренц («Обезумевшие массы», «Сома» и т. д.). В них Чаренц воспевает Октябрьскую революцию. В дальнейшем он переходит также и к прозе: сатирическая повесть «Страна Наири», «Капказ». В 1922 начинает выходить орган пролетарских писателей советской Армении «Мурч» (Молот), вокруг которого объединяются молодые пролетарские писатели. Влияние русской «Кузницы» в произведениях армянских пролетарских писателей первого периода [1922–1925] выразилось в космизме, а влияние русского революционного футуризма — в оформлении материала. В дальнейшем пролетарской литературе советской Армении удалось одолеть трудности и стать на путь пролетарского реализма. В последних работах пролетарских писателей Армении мы уже видим некоторые достижения. Гражданскую войну в Армении пытается в стихотворной форме отобразить Наири Зарян в поэме «Ноябрьские дни», в прозе — пролетарские писатели: Абов в своих рассказах, Алазан — «Руководитель», Аракси — «Вода эта течет по своему руслу», Овик-Меликян — «Сборник рассказов», а также Аксель Бакунц дают картины борьбы нового и старого быта в армянской деревне. Особняком стоит творчество Азата Вштуни, автора удачных картин народов угнетенного Востока (сборник поэм «Восток в огне»).
Из старых литераторов, живущих и работающих в советской Армении, надо отметить романиста и драматурга Ширванзадэ и поэта Аветика Исаакиана. Ширванзадэ написал пьесу «Кум Моргана» из жизни эмигрантов Армении. Ширванзадэ и Исаакиан входят в литературную организацию «Общества армянских писателей». Сравнительно недавно образовалось объединение писателей-попутчиков. Среди последних выделяются произведения Дереника Демирчяна, Степана Зоряна, Тотовенца. Заслуживают внимания произведения «Знакомые», «Земля», «Машина» Д. Демирчяна (рассказы из эпохи войны), «Председатель ревкома», «Библиотекарша» — повести Степана Зоряна, и сатира на националистов «Доктор Бурбонян» Тотовенца.
Характерным отличием западно-Армянской Литературой от ее восточной сестры является, с одной стороны, оторванность от родной почвы, обусловленная тем, что творчество западно-армянских писателей протекало почти исключительно в колониях за пределами Армении — в Константинополе, Смирне и Западной Европе, а с другой стороны тем, что на литературу турецких армян оказывала влияние уже не русская литература, а преимущественно французская и отчасти итальянская. Корни западно-Армянской Литературы лежат, как мы уже указывали, в деятельности мхитаристов. Из рядов мхитаристов выходят первые западно-армянские поэты: Арсен Багратуни [1790–1866] и Гевонд Алишан [1820–1901]. Их нельзя однако считать характерными для ново-Армянской Литературы, скорее они стоят на грани средне- и ново-Армянской Литературы; в творчестве Алишана например много религиозного элемента: гимнов, молитв и т. д., то есть еще отсутствует типичный для новой Армянской Литературы чисто светский характер поэзии. Истинными основателями «константинопольской» литературной школы нужно считать двух поэтов уже XIX в., это — Мкртич Пэшикташлян [1828–1868], ученик Алишана, и Петрос Дурян [1851–1872]. Несмотря на то, что у последнего мы наряду с лирикой встречаем и несколько драм, он ценен именно как лирик. Темы, вдохновлявшие поэтов, здесь до известной степени те же, что в восточно-армянской поэзии, т. е. важнейшее место принадлежит националистическим мотивам. Зато есть крупные различия в отношении формы: если первые поколения восточно-армянских поэтов зачастую пренебрегали формой и вообще стихотворной техникой, то «константинопольская школа» обращает на вопросы поэтической формы сугубое внимание, в чем вполне естественно видеть результат постоянного влияния французской литературы. Из других представителей «константинопольской школы» можно назвать мхитариста Галфаяна (Хорен Нарбей, 1831–1892) и Ачемьяна [1838–], и из более поздних — Воскапиана, Руссиньяна и наконец из «смирнской школы» — Мамуриана, Отиана, Дэмирчибашьяна. Из позднейших заслуживают внимания: Чобаньян, поэт и ученый [1872–], работающий ныне во Франции, поэтесса Сибиль (в Константинополе), поэт Даниэл Варужан; из беллетристов: Шишманян (псевдоним Дзеренца), Арпиарян, Зохраб и писательница Дюсаб, а также сатирик А. Паронян («Национальные тузы», «Дневник Хасоса», «В кварталах Константинополя»). Произведения Пароняна рисуют константинопольскую армянскую буржуазию, подобно тому как ее изображали Патканиан и Сундукиан. Тип «Хасоса»-буржуа является мишенью для едкого сатирика. Западно-Армянская Литература, давшая в свое время видных армянских писателей, в настоящее время, в результате войны 1914–1918, почти невидна.
Библиография: Веселовский Ю., Армянская поэзия XIX в. и ее происхождение, «Русская мысль», 1901, кн. 12; Макициан И., Очерк А. Л., «Сборник А. Л.» под ред. М. Горького, Л., 1916; Поэзия Армении с древнейших времен и до наших дней, под ред. В. Брюсова, М., 1916; Веселовский Ю., ст. в сб. «Армения», М., 1916.
